Инсур Мусанниф

Инсур Мусанниф
Монолог старого баяна
Рассказ

Раньше, куда бы ни приглашали Ханифа, не забывали добавить: «Ты уж и баян с собой прихвати!». Это меня, значит. И он никогда со мной не расставался. Да, были времена! Заставлял я все село и грустить, и смеяться! Растянет Ханиф мои меха, люди все на свете забывали. Любовь испортила мои дела, любовь!
Однажды Ханиф взял да «втюрился». В веселую хохотунью Фанию. До армии ее и не примечал: так, мелюзга. А пока он три года плавал, Фания стала словно ягодка. Уж такая красавица!
Многие парни метали на нее глаз, но никого и близко не подпускала. Кого ждет, неизвестно.
Ханиф увидел ее только раз и согнулся. Вот тебе и моряк. Еще старшина первой статьи называется. Я даже оскорбился. Раньше не было у него более близкого друга, чем я. А теперь на устах Фания да Фания. Что только он не рассказывал мне про нее. Мол, он только ее любит, она самая красивая, самая трудолюбивая. Нет такой другой девушки на свете. Без нее ему жизни нет. Как начнет, не остановишь. От обиды пытаюсь извлечь фальшивые звуки, но Ханиф не позволяет: хороший он гармонист. Только нажмет на мои клавиши – начинаю грустную песню. Потом развернет мои меха и на улицу. А ночами девушки глаз не смыкают, гадают: кого же любит Ханиф? Не я ли эта счастливица?
Верно говорят: капля по капле и то камень точит. Страдания Ханифа и меня растрогали, как-то Фания стала ближе и мне. Как увижу ее, стараюсь играть еще лучше. А про Ханифа и не говорю: у него пальцы так и бегают по клавишам. Только вот с языком случается что-то непонятное. Ни слова не может вымолвить. Поэтому за него я стараюсь высказаться. Вижу, услышав мой голос, и у Фании лицо начинает сиять. Вот, оказывается, в чем дело! Я еще пуще стараюсь. «Парень ведь любит тебя, неужели не замечаешь?» - пою я ей. Разве глухое девичье сердце – все оно понимает. Лицо становится еще красивее, счастливо улыбается. Эх, не улыбка!..
Однако дни проходят за днями, а немота Ханифа не проходит. Чем же ему помочь?
Но я зря, оказывается, беспокоился. Это выяснилось неожиданно. Только вот я остался немым.
…Живут они на одном конце села. В один прекрасный день, когда, поплясав вдоволь, все разбрелись по домам, они остались вдвоем.
- На сегодня хватит, и баяну нужен отдых, - сказал Ханиф, взяв меня в подмышку. Смотри-ка, если у него пальцы устали, так я виноват?! Но выразить свое возмущение не смог, так как Ханиф держал меня крепко. Идут они, идут, и все молчком. «Эх, растяпа! - ругаю его про себя. - Ведь Фания только и ждет, когда ты заговоришь. Неужели не видишь? Вот сейчас она откроет калитку и исчезнет». Я уже было совсем рассердился на него, но тут Ханиф неожиданно выдохнул:
- Фания, я ведь люблю тебя! – А сам смотрит в сторону.
Фания вдруг остановилась, посмотрела ему в глаза и уткнулась в грудь. А Ханиф, оказывается, тоже молодец. Смотри-ка, обнимает ведь ее... Только и успел об этом подумать – сорвался с подмышки Ханифа и оказался на земле.
- Эх, милый! Уж сколько времени жду от тебя этих слов, - услышав голос Фании, совсем онемел.
Они тоже притихли. Украдкой смотрю на них, вижу, целуются. Кашлянул, а они не слышат, до меня ли им теперь!
Но Ханиф, оказывается, не забыл меня.
- Фания, любимая моя, если бы ты знала, как я счастлив! – сказал он и, подняв меня, растянул меха. Но вместо мелодии извлек только странный визг.
- Что случилось с баяном? – удивился он и снова тут же забыл про меня.
Вот с тех пор я пылюсь у него дома. Ханиф купил новый баян. На нем играет. Видно, обо мне и не думает. Скоро у них свадьба. Об этом они недавно говорили. Тогда Фания ему сказала:
- Ханиф! Почему-то новый баян не такой звучный, как старый. Может к свадьбе наладишь его?
- И я сам подумал об этом, - ответил Ханиф. – Хорошо, я отнесу его мастеру.
Вот обрадовали! Значит, еще впереди мои веселые деньки! Ох и заставлю я плясать их под свою дудочку!
Перевод с татарского Фарита Файзуллина.

Где, когда напечатано:
1) Шангареев И. Монолог старого баяна. Рассказ. Перевод с татарского Ф.Файзуллина. "Заря коммунизма", 25.01.1986, №11.